Некоторые вопросы практики вексельного обращения

Вексель в настоящее время является одной из наиболее распространенных ценных бумаг, что объясняется льготным правовым режимом регулирования, обусловленным недостаточной разработанностью этого института в налоговом и гражданском законодательстве. Кроме того, нехватка денежных средств как следствие неплатежей по существу превратили его в денежный суррогат.

Для банков это средство привлечения ресурсов, успешно заменяющее ввиду своей гибкости, универсальности и надёжности, обеспечиваемой индоссаментами более неудобные из-за необходимости государственной регистрации облигации и депозитные (сберегательные) сертификаты. Этим и объясняется практически полное отсутствие переводных векселей, так как переводную облигацию представить себе трудно.

В последние несколько лет на вексельном рынке наблюдается стремительный рост числа участников, увеличение объёмов вексельной массы, расширение спектра предоставляемых профессиональными участниками услуг. К сожалению, уровень правовой проработки некоторых вопросов не всегда отвечает потребностям и интересам контрагентов, что порождает многочисленные трудности. Отчасти это объясняется недостаточной разработанностью соответствующей правовой базы, отчасти - ошибками самих участников вексельного обращения при применении существующих норм.

Рассмотрению некоторых вопросов, показавшихся мне актуальными, и посвящена эта дипломная работа.

При рассмотрении вопросов предпочтение будет отдаваться английскому (официальному) тексту Единообразного закона. Это никоим образом не должно расцениваться как пренебрежение к отечественному законодательству. В противном случае из-за неточностей перевода, особенностей языка и национального толкования мы, даже имея единый закон, получим на его базе множество обособленных национальных вексельных законов, друг другу противоречащих. Это не может соответствовать самой цели создания Женевских вексельных конвенций. Возможны проблемы с попытками прямого применения положений английского варианта текста закона, но если противоречий с российским официальным вариантом текста закона нет, то попытки найти ответы на спорные вопросы в тексте английском, как мне кажется, более целесообразны. В данном же случае положение осложняется не совсем корректным переводом оригинального текста при более чем полувековой давности “натурализации “Единообразного закона, что признаётся в среде практиков вексельного обращения.

Вексель должен содержать: “unconditional order to pay a determinate sum of money “, то есть безусловное распоряжение уплатить определённую сумму денег . Такой перевод снимает вопросы о моменте возникновения обязательства трассата (оно определённо существует на момент составления векселя, подобно обязательству плательщика по чеку - и это никоим образом не нарушает принципа равноправия субъектов правоотношений) , и о безусловно денежном предмете вексельного обязательства.

“name of the person who is to pay ( drawee ) “- “имя того, кто должен платить (трассата) “: “is to pay “(должен платить) однозначно указывает на обязанность трассата (перед трассантом) совершить платёж. К сожалению, сторонники утверждения о возникновении обязательства трассата с момента акцепта проходят мимо аналогично переведённого в Положении. Скорее с момента акцепта трассата связывает обязательство перед векселедержателем.

Обязательство векселедателя существует с момента составления векселя и заключается в том чтобы векселедержатель получил в определённом месте от определённого лица определённую сумму денег.

Возникает 2 правоотношения:

1) между векселедателем и плательщиком, который обязан совершить действия (платёж) в пользу третьего лица ;

2) между векселедержателем и векселедателем который должен обеспечить и несёт ответственность за исполнение этого обязательства - действия третьего лица. Обязательство трассата перед векселедержателем возникает с момента акцепта. Переводной вексель как ценная бумага удостоверяет право векселедержателя получить платёж в определённом месте от определённого лица. Обязательство связывает векселедателя, а после акцепта и трассата. В отличие от чека (домицилированного простого векселя) , возникают правоотношения между трассатом и бумагодержателем.

Женевская конвенция № 359 в ст. 6 содержит интересное положение: “Вопрос о том, приобретает ли держатель переводного векселя право требования, на основании которого выдан документ, решается по месту составления документа.” То есть законодатель предусматривает возможность существования более простой, нежели вышеуказанная, юридической конструкции, в которой векселедержатель и плательщик в своих правах и обязанностях до акцепта будут связаны непосредственно, а не через векселедателя. Введение соответствующего положения в национальное законодательство сняло бы много вопросов.

Фраза “обязуюсь уплатить по настоящему векселю....” , помещённая на векселе, делает ничтожными приписки о всяческих сопроводительных письмах, ограничении круга возможных предъявителей и т.д., которыми изобилует современная российская практика, если они не оговорены как условия осуществления платежа. К примеру, защищаться от добросовестного держателя можно лишь посредством включения оговорки типа “обязуюсь уплатить по настоящему векселю при условии предоставления сопроводительного письма” но это сделает бумагу ничтожной как вексель. В то же время вексельное обязательство не является абсолютно безусловным, так как подразумеваемым условием его осуществления будет предъявление в надлежащем месте, в надлежащий срок. Законодатель, говоря о безусловности, таким образом строго оговаривает и максимально сокращает число таких условий.

К сожалению, на практическом уровне проблема решения не имеет, так как большая часть таких векселедателей является более или менее крупными промышленными монстрами, успех судебного разбирательства с которыми и получение вексельных сумм более чем сомнительны, а упрощённого порядка взыскания вексельных долгов действующее законодательство не предусматривает.

Ничего не говорится об обязательности выдачи векселей на спецбланках, что делает возможным выдачу векселей на любой бумаге. Правда, за нарушение инструкций и указов, это запрещающих, могут быть наложены взыскания. Но векселя останутся действительными, так как исчерпывающий перечень недостатков векселя, его порочащих, такого основания недействительности векселя не знает.

“is invalid as a bill of exchange “недействителен в качестве переводного векселя. Это касается и недозаполненных векселей. Такая бумага становится векселем с момента дозаполнения.” “Недовексель” может быть представлен как распорядительное письмо, доказательство заключения договора займа и т.д.

Он может быть выдан за счет третьего лица .

Статья даёт возможность трассанту облечь в вексельную форму его отношения с должником, путём выставления на него векселя с указанием себя в качестве ремитента (это повысить вероятность акцепта векселя, что в свою очередь повысит его ликвидность) , а также оформить свою задолженность перед кредитором путём выставления векселя на себя, т.е. фактически выписать простой вексель. Последнее, правда, даёт определённые преимущества по сравнению с простым векселем, в частности, в переводном векселе невозможно ограничение (“не ранее” ) срока для предъявления векселей сроком платежа “во столько-то времени от предъявления” , в переводном векселе это можно сделать, воспретив предъявление векселя к акцепту ранее определённого срока.

Выписав простой вексель с местом платежа, отличным от места жительства плательщика, мы получим переходный вариант векселя между простым и переводным. Фактически платит по векселю третье лицо, но правоотношений между ним и держателем векселя не возникает. Это третье лицо обычно является специализированным финансовым учреждением и оплачивает векселя из ранее зарезервированных в нём обязанным по векселю лицом денежных средств.

Очевидно стремление законодателя рационализировать всё насколько это вообще возможно. Действительно, если известно, какую величину составит размер процентов к сроку платежа (конкретный день) , то проще включить эту определённую сумму в сумму векселя. Если же проценты всё - таки указаны, то, видимо трассант просто ошибся и соответствующее условие просто не принимается во внимание.

Процентная ставка не должна быть указана путём ссылки на какую-либо ставку (к примеру, Центробанка РФ) . Полагаю, что следует придерживаться буквального толкования, то есть указывать конкретную ставку. Иначе вексель теряет характерную для него самодостаточность. Для осуществления прав из такого векселя необходимо будет предоставлять дополнительные документы, что само по себе является потенциальным источником разногласий и споров.

В случае наличия на векселе различных указаний суммы прописью и цифрами подлежит уплате наименьшая из написанных прописью.

Если же трактовать ч. 2 этой статьи как необходимость выбора из всевозможных сумм на векселе наименьшей, то теряется смысл ч. 1, устанавливающей приоритет “прописной “суммы. Скорее законодатель имеет в виду необходимость выбора наименьшей из “прописных “, а если их нет, то наименьшей из “цифровых “вексельных сумм.

Независимость прав держателя векселя от прав предшественников (порочит держателя лишь собственная виновность) является одним из феноменов вексельного обязательства. Попытку объяснения этого теория олицетворения делает через “оживление “векселя, то есть трассант последним росчерком пера создаёт нового субъекта права - Вексель. Держатель векселя является лишь его представителем. Одна из самых красочных внедоговорных схем.

С другой стороны, это даёт дополнительные гарантии держателям векселя, так как подписи авалистов обязывают их даже в случае если обязательство, ими обеспечиваемое, недействительно по основанию неполномочности, недееспособности лица и т.п.

В практике встречаются случаи недобросовестного поведения лиц, указанных в векселе в качестве обязанных или лиц, недобросовестно принимающих обязательства якобы от имени другого лица, которое таких полномочий ему не давало.

В таких случаях можно ссылаться на ч. 2 п. 1 ст. 185 ГК РФ (очевидность полномочности из обстановки) или же предъявлять требования к лицам, превысившим свои полномочия. Проблема осложняется отсутствием возможности применения в России для подписания векселей механических подписей, в отличие от США. В результате векселя должны быть подписаны первым лицом, в противном случае существует более высокая вероятность того что лицо, подписывающее вексель от имени организации, на это не уполномочено.

Более того, новелла из закона “О бухгалтерском учёте “(ч. 3 п. 3 ст. 7) говорит о том что “Без подписи главного бухгалтера денежные и расчётные документы, финансовые и кредитные обязательства считаются недействительными и не должны приниматься к исполнению.” То есть в соответствии с ней бухгалтер должен под страхом недействительности подписывать векселя, авали, акцепты и индоссаменты.

По-видимому, целесообразно требовать подписи главного бухгалтера, но с другой стороны дополнительное требование к простой письменной форме сделки, устанавливаемое в соответствии с ч. 3 п. 1 ст. 160 ГК РФ не должно действовать в отношении международного закона в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ.

Условие “без ответственности за акцепт...” откладывает момент возможности предъявления векселя векселедателю в порядке регресса в случае неакцепта векселя до срока платежа.

Соответствующая статья даёт возможность взаимно обезопаситься контрагентам, друг другу не вполне доверяющим. К примеру плательщик выдаёт при расчёте по поставке поставщику не полноценный вексель, а недозаполненный (с оговоркой “не приказу “или указанием на то, с какого момента бумага должна стать полноценным векселем, чтобы избежать встречи с добросовестным векселедержателем при нарушении поставщиком условий соглашения) и одновременно подписывается соглашение о том когда и как поставщик эту бумагу заполнит.

Интерес покупателя состоит в том что в случае заполнения векселя в нарушения условий соглашения им могут быть противопоставлены соответствующие возражения при платеже. Интерес поставщика состоит в том что он получает гарантию того что в случае добросовестного исполнения условий контракта он получает платёж по векселю или за вексель, в особенности если вексель домицилирован в банке или авалирован надёжной компанией.

Определение индоссамента содержится в п. 3 ст. 146 ГК РФ - это передаточная надпись, переносящая все права, удостоверенные ценной бумагой. Фактически, используя различные виды индоссаментов, можно делать вексель из ордерной ценной бумаги именной (индоссамент “не приказу “) либо предъявительской (бланковый индоссамент) .

Относительно природы индоссамента выделяют 2 точки зрения: 1) т. н. “германскую” , по которой проставление индоссамента приравнивается к выставлению индоссантом нового векселя на плательщика, и 2) “французскую” , по которой индоссамент является аналогом аваля.

Первая точка зрения предпочтительнее, так как одно лишь поручительство странно признавать основанием перехода прав по векселю. В защиту этого говорит также: а) наделение индоссанта правом ставить свою ответственность по векселю в зависимость от оговоренных им сроков предъявления, т.е. изменять условие векселя; б) воспрещать индоссирование векселя ; в) самостоятельная ответственность индоссантов.

То есть лицо (первый приобретатель) , имеющее в силу векселя право требования к векселедателю относительно получения платежа от трассата, может в силу этого выставить на трассата новый вексель, но чтобы не преумножать сущность “выдается” вексель с условиями, соответствующими первоначальному. К сожалению, эта точка зрения делает невозможным безоборотный индоссамент и не объясняет легитимности приобретателя векселя от недобросовестного лица. Более правильным следует считать взгляд на индоссамент как способ передачи прав. В этом случае изменение сроков и т.д. будет условием осуществления прав. Индоссамент предполагает автоматическое поручительство за векселедателя, если иное не предусмотрено (“без оборота “) . В случае приобретения векселя от недобросовестного отчуждателя, законодатель, как и в случае с предъявительскими бумагами, лишает утратившего вексель права собственности и наделяет им добросовестного приобретателя. Создание конструкции, объясняющей этот феномен “неразменного пятачка” , собственно и является целью внедоговорных теорий.

Исключительный вид перехода прав по векселю присутствует при универсальном правопреемстве. (Хотя формальных ограничений способов перехода прав по векселю Положение не содержит. Теоретически возможно предъявить к платежу вексель и с разрывом ряда индоссаментов, приложив документ, подтверждающий правомерность приобретения векселя лицом, первым после такого разрыва. Но это будет нарушением принципа вексельной самодостаточности.) Достоинство индоссамента заключается в: а) достаточности для легитимации держателя (ст. 16 Положения) б) обеспечительской функции.

В случае обоснования прав из векселя иным способом держателю необходимо будет доказывать свою легитимность (свидетельство о наследстве и т.д.) . Кроме того, в этом случае (цессии) возможны возражения со стороны обязанных лиц, основанные на их отношениях с предыдущими держателями, так как оговорка в исключение из общего правила (ст. 17) для участников вексельных отношений, запрещающая такие возражения, действует лишь для “индоссантных “правообладателей.

Векселедатель, поместивший в вексель оговорку “не приказу “и запрет на передачу в порядке уступки прав требования без его согласия в договор о выдаче векселя (ст. 382 ГК РФ разрешает это предусматривать в законах или договорах) может таким образом сделать вексель абсолютно непередаваемым (кроме факторинговых операций, конечно) .

Ч. 3 статьи подчёркивает вещность векселя, так как фактически в результате индоссирования на акцептанта он становится кредитором и должником одновременно, что всё - же в отличие от общего порядка не прекращает обязательства.

Абстрактность вексельного обязательства делает невозможным его дополнительное осложнение. Законодатель предусмотрительно указывает последствия возможных нарушений требований вексельного права. Одни нарушения факта передачи не порочат, другие делают её недействительной. В части индоссаментов “водоразделом “является целостность уступаемой суммы. Ограничения в части условий законодателем аннулируются, так как индоссант выразил волю уступить права по векселю, в то же время “разбивка “вексельной суммы (частичный индоссамент) аннулирует сам индоссамент, так как индоссант не выразил воли на передачу всей вексельной суммы.

Для снятия споров о значении простой подписи на лицевой стороне векселя законодатель определил что простая подпись на лицевой стороне векселя не может быть бланковым индоссаментом. Такая подпись будет авалем (если это не плательщик, в этом случае - акцепт) . В случае присутствия простой подписи на обороте векселя авалем она быть не может, но может быть признана бланковым индоссаментом.

Законодатель устанавливает неделимость уступаемого права, передаваемого посредством индоссамента. Но из этого не вытекает однозначно невозможность уступить часть прав в общегражданском порядке. Правда, дальнейшее индоссирование такого векселя невозможно из-за дробления вексельной суммы.

Законодатель также даёт возможность проставления индоссамента без заполнения предшествующего бланкового индоссамента. Это целесообразно в случае, когда лицо, желающее проставить индоссамент (в силу требования приобретателя, для упоминания о себе в цепочке именитых индоссантов и т.д.) не желает создавать у окружающих иллюзии того что вексель был приобретён им непосредственно у автора бланкового индоссамента. Но, как справедливо отмечает В. А. Белов, если в бланковый индоссамент посреди цепочки индоссантов кто-либо впишет имя, отличное от имени следующего индоссанта, векселедержателю сложно будет доказать свою легитимность.

Аналогично векселедателю, индоссант может освободить себя от регрессных обязанностей до срока платежа в случае оговорки “без ответственности за акцепт” .

Индоссант может включить оговорку “без оборота на меня “, но это будет неблагоприятно влиять на ликвидность векселя. В этом случае практичнее просить отчуждателя проставить бланковый индоссамент.

Законодатель нашёл интересное решение проблемы конкуренции возможности ограничения возможности передачи векселя между индоссантом и векселедателем.

Если векселедатель счёл необходимым выдать вексель передаваемым, то запрет индоссанта на передачу векселя нарушит его волю. С другой стороны, индоссант не должен быть лишён возможности определять число возможных требований к себе от последующих индоссатов. Законодатель определил, что запрет на передачу векселя действует в пределах отношений между индоссантом и индоссатом и освобождает индоссанта от ответственности перед последующими держателями, не делая, однако, векселя непередаваемым.

Очевидно, речь идёт не об исключительном способе легитимации держателя, но о достаточном для публичной достоверности. Данное убеждение основано на возможности получения платежа и без легитимации посредством индоссаментов, в частности, при предъявлении свидетельства о наследстве.

Вексель может быть истребован от векселедержателя в случаях если: “he has acquired it in bad faith, or unless in acquiring it he has been guilty of gross negligence “- “он приобрёл его недобросовестно, или приобретая его, был виновен в грубой неосторожности “, то есть законодатель менее строг, нежели переводчик. В российском праве неосторожность является формой вины, но законодатель явно допускает возможность существования невиновной грубой неосторожности.

Запрет на возражения векселедателю, основанные на отношениях с предшествующими держателями, является характерным примером различия между индоссаментом и цессией. Индоссамент не может быть частичным, а также долг держателя перед обязанным по векселю лицом не гасит прав из векселя.

Необходимым условием защищённости держателя от таких возражений является его добросовестность.

Кроме того, держателю векселя вполне могут быть противопоставлены возражения, основанные на его отношениях с обязанным лицом. Это подтверждается и в ч. 2 ст. 18, где прямо говорится о возможности выдвижения возражений вексельному поверенному, основанных на отношениях с доверителем.

Это никоим образом не влияет на абстрактность вексельного обязательства. Просто в этом случае в общем порядке денежному требованию из абстрактного вексельного обязательства могут быть противопоставлены однородные (денежные) требования из другого обязательства.

Оспаривание права из векселя по мотиву безденежности недопустимо, так как в этом случае ущемляются интересы добросовестных держателей. Кроме того, Положение не знает такого основания недействительности векселя.

Не всегда индоссат имеет возможность или желание осуществлять необходимые действия (предъявление к акцепту, платежу и т.д.) . В этом случае он поручает осуществить это действие другому лицу. Способом легитимации последнего и будет препоручительный индоссамент. В отличие от общегражданского поручения, возможность передоверия презюмируется.

Общегражданский залог предполагает реализацию заложенного имущества и удовлетворение требований из стоимости имущества. Вексельный залог предполагает удовлетворение требований из вексельной суммы, то есть из имущества, и делает невозможным отчуждение векселя даже теоретически. Логично предположить что природа этих “залогов” различна.

В отличие от общегражданского залога в таком индоссаменте не обязательно должны быть указаны все пять существенных условий договора залога, без которых он будет недействительным. Не говоря о внедоговорной природе индоссамента, можно указать на такое неблагоприятное последствие вышеуказанного порядка как знакомство последующих приобретателей с существом обеспечиваемого обязательства.

Необходимым и достаточным для возникновения права вексельного залога будет залоговый индоссамент. Кроме того, законодатель явно предполагал возможность получения платежа по такому векселю без дополнительных соглашений с индоссантом. Видимо, из этой суммы и должно быть удовлетворено имеющееся к индоссанту у векселедержателя требование. Соответствующая статья единообразного закона однозначно использует понятие “pledge” (залог, заверение) не в понимании ГК РФ 1994 года, а как особый способ обеспечения исполнения обязательства посредством векселя. Сторонникам же общегражданских способов обеспечения такая возможность не запрещена и может осуществляться посредством составления обычного договора залога как с передачей векселя, так и без таковой. Конечно же, передача векселя с бланковым индоссаментом более предпочтительна для залогодержателя.

В принципе, можно говорить о вексельной разновидности обычного залога, но навряд ли это целесообразно, так как различий у такого залога с обычным гораздо больше чем общего.

Правила о залоге (в частности, об очерёдности удовлетворения кредиторов) к вексельному залогу применяться не должны ввиду его явного особенного от залога характера. По сути, это самостоятельный способ обеспечения исполнения обязательства.

Соответствующая статья с одной стороны освобождает отчуждателя векселя с истёкшим сроком для протеста (опротестованного векселя) от ответственности за платёж, так как логично предположить, что если платёж всё ещё не получен, то это что-то значит, с другой, так как вексель наверняка предъявлялся и, возможно, должник, зная кредитора, уже каким-то образом погасил своё обязательство, это даёт ему возможность ссылаться на недействительность уступленного держателю векселя требования.

При покупке векселя с истёкшим сроком платежа (опротестованного векселя) необходимо помнить, что отчуждатель такого векселя освобождён от ответственности за платёж, если это специально не оговорено. То есть нужно делать соответствующую оговорку или не проставлять дату индоссамента, тогда он будет считаться сделанным до истечения срока для платежа (акцепта) .

Можно рассматривать акцепт как выдачу простого векселя. При предъявлении к акцепту нет необходимости легитимироваться индоссаментами, доверенностями и т.п., так как акцепт если и порождает правоотношения между предъявителем и акцептантом, то только через право из веселя, если предъявитель им обладает.

Но это лишь частный случай, возможно предъявление векселя к акцепту и совершенно посторонним лицом. Очевидно, возражения плательщика против такой “нелегитимности” предъявителя не должны приниматься во внимание.

Воспрещение на предъявление для акцепта представляет собой промежуточный вариант между полной ответственностью за неакцепт и отсутствием такой ответственности. В случаях, указанных в статье, векселедатель будет нести ответственность за неакцепт только после истечения “запретного” срока. Но это не значит что вексель не может быть предъявлен для акцепта и акцептован.

Невозможен лишь протест в неакцепте и, соответственно, регрессный ход векселя до срока платежа.

Один из примеров, когда индоссант может изменить условие векселя (и в этом отношении вексельное обязательство не является абсолютно безусловным) , в частности, о возможности и сроке предъявления к акцепту. Естественно, такие изменения свяжут в соответствии со ст. 69 Положения лишь последующих приобретателей.

Очевидно, пропуск годичного срока для акцепта лишает держателя прав из векселя.

Появление данной статьи является логическим следствием неопределённости отношений между участниками вексельных правоотношений. Срок этот даётся с одной лишь целью дать плательщику возможность в течение этого срока согласовать с векселедателем условия, на которых плательщик даст акцепт, то есть обяжется непосредственно перед векселедержателем. Действительно, наше законодательство не даёт акцептанту гарантий того что платёж векселедержателю освободит его от соразмерного обязательства перед векселедателем.

Немецкий законодатель в § 787 (1) Германского Гражданского уложения предусмотрел что: “В случае принятия ордерной бумаги в счёт долга ассигнат (плательщик - прим. авт.) после исполнения обязательства в размере, соответствующем долгу, освобождается от долга.”

Акцепт совмещён законодателем с предъявлением, хотя природа этих действий различна.

С другой стороны, соответствующая норма упрощает оборот. В случае отказа акцептанта проставить дату акцепта держатель должен совершить протест в недатировании акцепта.

Акцептант, внёсший в вексель изменения, затрагивающие не только вексельную сумму, делает невозможным привлечение к ответственности за неплатёж индоссантов, авалистов и векселедателя, так как они обязывались по другому векселю.

Ничего страшного в этом нет, так как держатель имеет возможность выбора между регрессом (после протеста в неакцепте) и удовлетворением из нового векселя.

Ни о каких общегражданских обязательствах речи идти не может, так как изменения не должны выходить за рамки требований ст. 1 Положения, в противном случае бумага перестаёт быть векселем.

Невозможно и одновременное получение удовлетворения у акцептанта и лиц, обязанных в порядке регресса, так как при исполнении обязательства бумага изымается.

Данная статья даёт возможность акцептанту назначить платёж в месте, отличном от его места жительства. По существу, речь идёт о платеже в банке. Любое обязанное по векселю лицо имеет право отправить всех требователей к своему финансовому агенту. Для векселедателя, индоссантов и авалистов это посредники на случай.

Законодатель устанавливает особый порядок защиты прав (прямой иск) против акцептанта, отличный от общего регрессного. Действительно, необходимым условием обращения к ответственным (не обязанным!!!) по векселю лицам является неисполнение обязательства плательщиком. Чтобы знать достоверно что векселедержатель действительно ездил, к примеру, в N-ск получать платёж по векселю, где ему было решительно отказано ранее безупречным плательщиком, законодатель предусмотрел необходимость удостоверения таких фактов нотариусами. В противном случае получилось бы, что любой из индоссантов или авалистов будет принуждён приобрести от, возможно, недобросовестного держателя просроченный, украденный или какой - либо иной дефектный вексель и узнать об этом по приезде в N-ский арбитражный суд.

Но публичный порядок удостоверения неплатежа по векселю при обращении в суд с иском против акцептанта не нужен (хотя и не запрещён) никому, включая акцептанта, который наверняка сам знает кому, в чём и почему он отказал и сможет рассказать это суде. Именно поэтому законодателем сделана соответствующая оговорка. Представляется непонятным решение Тверского арбитражного суда, отказавшего в удовлетворении иска к векселедателю простого векселя (приравненного к акцептанту ст. 78 Положения) ввиду отсутствия протеста.

Положения данной статьи являются одним из примеров разумного ограничения креационной теории. Очевидно законодатель момент возникновения обязательства плательщика переносит с момента проставления акцепта (креационная теория) на момент добровольной передачи векселя (эмиссионная теория) , если это не может нанести ущерба третьим лицам (а он возможен к примеру в случае когда об акцепте сообщено потенциальному авалисту, проставляющему в результате этого аваль за векселедателя на одном из экземпляров векселя, а затем акцепт аннулирован) .

Общегражданское поручительство в сфере вексельных отношений трансформировалось в так называемый аваль, то есть способ обеспечения исполнения вексельного обязательства.

“Платёж... может быть обеспечен ... посредством аваля “, то есть законодатель определяет обязательство авалиста как принятие на себя ответственность за платёж.

Таким образом простая подпись на лицевой стороне векселя может быть расценена как аваль, лучше там не расписываться или сопровождать роспись указанием, её поясняющим (к примеру “с бухгалтерией согласовано” и т.п.) .

Особенно это важно в контексте нормы, установленной ч. 3 п. 3 ст. 7 закона “О бухгалтерском учёте” .

В практике московских судов имеется курьёзный случай когда роспись бухгалтера была признана авалем. На самом деле это абсурд, так как авалем расценивается простая подпись лица, выдающего аваль и если лицо может доказать что аваль оно выдавать не собиралось, то странно считать эту подпись авалем.

Статья указывает на существо обязательства авалиста, разновидность солидарных обязательств - солидарную ответственность. Существует мнение согласно которому за исполнением по векселю можно обращаться непосредственно к авалисту за векселедателя простого векселя. С этим трудно согласиться.

Ответственность, как известно, наступает лишь после неисполнения (ненадлежащего исполнения) обязательства. В отношении вексельного обязательства необходимым условием платежа по векселю будет его надлежащее предъявление плательщику. До этого момента о неисполнении не может быть и речи, более того - это просрочка кредитора. Следовательно, необходимым условием для обращения за платежом к авалисту акцептанта является предварительное предъявление его акцептанту. Если он заплатит, то и говорить далее не о чем. В противном случае держатель имеет право на прямой иск к авалисту в соответствии со ст. ст. 28,32 Положения. Протест, в соответствии с императивной нормой ст. 44, необходимо произвести для осуществления прав регресса (за исключением редчайших случаев наличия отметок “оборот без протеста “, а также по отношению к авалистам акцептанта) . Хотя держатель может совершить протест и истребовать издержки с авалиста. Очевидно что авалисту нет смысла увеличивать размер платежей и простого доказательства отказа в платеже должно быть достаточно для авалиста.

Говоря о недействительности обязательства, обеспеченного авалем, законодатель имеет в виду неполномочность лица, подписавшего авалированный индоссамент, или другие аналогичные случаи. В своё время Высший Арбитражный суд (Постановление от 28 сентября 1994 г. No. 36) принял справедливое, но небесспорное решение, которое затрудняет правильное толкование статьи. Речь шла о выдаче простого векселя с последовательными сроками платежа, авалированного компанией, дружественной векселедателю. Очевидно, обязанные лица вели себя недобросовестно и по наступлении платежа платить отказались, сославшись на дефектность векселя. Высший Арбитражный суд, желая восстановить справедливость, истолковал ст. 32 таким образом, что срок является реквизитом, но указание недопустимого срока (так как срок всё-таки указан) не является нарушением формы, хотя и делает вексель недействительным в соответствии со ст. 33 Положения.

По-видимому, недействительность векселя делает недействительным и такой специфический институт обеспечения исполнения обязательства по векселю как аваль. (см. ст. ст. 30,31: “платёж по переводному векселю может быть обеспечен... посредством аваля “, “аваль даётся на переводном векселе или на добавочном листе “) . То есть обеспечительная надпись, сделанная не на векселе или аллонже, авалем быть не может.

Хотя в вышеуказанном случае можно было расценить вексель как доказательство заключения договора займа.

Законодатель строго определяет возможные сроки платежа и в дополнение к ст. 1 признаёт ничтожными и не имеющими юридической силы (“null and void “) векселя, хотя и содержащие такой обязательный реквизит как срок, но указывающие сроки, отличные от вышеуказанных. По - видимому, такими сроками могут быть сроки связанные с определёнными событиями. В этом случае векселедержателю пришлось бы для осуществления прав доказывать ещё и наличие юридического факта, что не согласуется с идеологией вексельного формализма.

Но, видимо, такие документы будут ничтожными лишь как векселя, что не должно порочить их как доказательства заключения договора займа. Абсурдно признавать силу за документами, вообще не содержащими указания на срок, и лишать её документов содержащих не предусмотренный Положением срок.

Срок, указанный в данной статье, является самым распространённым. В силу особенностей российского делового оборота, когда сложно строить долговременные перспективы, именно такие векселя наиболее удобны в обращении.

Векселедатель (простого беспроцентного векселя) может с вероятностью 90% предположить что вексель с таким сроком будет предъявлен к платежу в первые дни срока, так как бесплатно кредитовать без особых причин никто никого не будет, поэтому всегда указывается срок, в течение которого должен окупиться дисконт (фактически - проценты по депозиту) .

Для держателя это выгодно большой свободой распоряжения имуществом, легко уводимым от налоговых проверок, которое можно конвертировать в деньги в течение длительного срока.

Вексель может быть воспрещён к предъявлению до срока лишь в случае срока платежа “по предъявлению” . Воспрещение к предъявлению до срока других векселей (вексель “Росдорбанка” - пять дней от предъявления, но не ранее... Хотя работники вексельного отдела ссылались на проверку ГУ ЦБ, нарушений в этом не усмотревшем) ничтожными их не делает, так как такого основания ничтожности Положение не предусматривает (срок соблюдён) , но, видимо, ничтожным будет ограничивающее условие, так как срок платежа определяется датой акцепта либо протеста в недатировании.

К сожалению, законодатель объединил понятия акцепта и предъявления, устранив возможность существования отдельного акцепта как согласия на оплату.

Статья в России практически не действует, так как безумцев, оплачивающих вексель без его предварительного изъятия, нет. Да и вообще это нецелесообразно. При недобросовестности должника искомую сумму можно взыскать на основании документов, подтверждающих факт передачи векселя (правда, параллельно нужно будет доказывать факт отсутствия платежа по векселю) . При недобросовестности же держателя способов защититься от необходимости повторной оплаты у должника очень мало. (Один из них - указание на векселе на принятие к исполнению заявления на погашение на лицевой стороне векселя и после индоссаментов) .

Держателю векселя можно в этой связи порекомендовать поручать предъявление векселя к платежу или даже инкассирование векселя специализированным учреждениям по получению платежей - подразделениям банков и финансовых учреждений по работе с ценными бумагами. Можно также заменить предъявление к платежу на продажу векселя плательщику, установив ощутимые санкции за просрочку оплаты, можно также использовать соглашения о праве оплаты в течение срока и обязанность вернуть вексель в случае пропуска срока с санкциями за нарушение этого обязательства. Возражать должник не сможет, так как всё это можно совершать под угрозой требования платежа без передачи векселя, против чего должник возражать не может. Но такой оригинальный способ получения платежа наверняка создаст у должника и окружающих недобрые впечатления о векселедержателе. В настоящее время передачу векселя до срока платежа можно рассматривать как обычай делового оборота. Попытаться обезопасить себя можно также путём получения от должника письменного указания (можно на акте приёмки - передачи) на факт досрочной по отношению к платежу передачи векселя.

Германское Гражданское уложение рассматривает невручение документа как обстоятельство, освобождающее от ответственности за задержку исполнения: “§ 785 Ассигнат (плательщик - прим. авт.) обязан к исполнению только после вручения ему ордерной ценной бумаги.” Вообще Закон в этой части безнадёжно устарел. Из содержания следует что в виду имелись наличные расчёты, когда нет временного разрыва между платежом и передачей векселя. Безналичные деньги во время составления Закона деньгами не признавались даже среди экономистов. В связи с этим является практически невозможным надлежащее исполнение обязательств в случае оплаты векселей со сроками “по предъявлении “или в определённый срок.

Предложение считать местом исполнения обязательства место нахождения должника в соответствии со ст. 316 ГК РФ также небесспорно. Векселедатель обязывался произвести платёж (то есть деньги должны поступить на расчётный счёт держателя) , а не отнести платёжку в банк. Наиболее простым было бы удлинить эти сроки на нормально необходимые для прохождения платежа (что позволено в ст. 18 приложения № 2 к Женевской вексельной конвенции, разрешающей приравнивать некоторые рабочие дни к нерабочим) либо признавать обязательство исполненным с возложением на должника ответственности за получение платежа кредитором.

Проблема полностью снимается в настоящее время лишь использованием инкассовой формы расчётов, при которой местом исполнения обязательства является место нахождения должника.

Тот, кто уплатит в срок, свободен от обязательства, если только с его стороны не было обмана или грубой неосторожности. Он обязан проверять правильность последовательного ряда индоссаментов, но не подписи индоссантов. Часть третья статьи вызывает споры на практике. Иногда банк при предъявлении ему векселя устанавливает что подписи индоссантов не соответствуют подписям в копии банковской карточки (копии как правило оставляются в банке при погашении векселя) . Зачастую это следствие кадровых перестановок и т.д. Но на основании этого банк отказывает в платеже.

Видимо, это неправильно. В силу ст. 17 Положения даже если достоверно будет установлено что подпись одного из индоссантов подделана, необходимо для мотивированного отказа в платеже опровергнуть презумпцию добросовестности держателя. Статья же просто освобождает плательщика от ответственности в таких случаях, но не даёт ему права отказать в платеже добросовестному держателю.

Один из самых спорных разделов. Переводчик одно и то же понятие “right of recours “- право на регресс переводит как “право регресса “в ст. 46 и во всех остальных - как “право на иск “, аналогично другому понятию “right of proceeding “- право на судебную защиту (“право предъявления иска “в ст. 47” ) , фактически смешивая различные понятия. Возможно, под правом на иск в то время понималось материальное право, но в любом случае в современных условиях сохранение существующего перевода неоправданно, так как делает весьма неопределённым положение обязанных лиц.

Получается что возможно, не предъявляя требований (извещение о протесте - ст. 45 таким требованием назвать сложно) к индоссантам, обратиться к ним с судебным иском и возложить на них все соответствующие расходы, хотя с их стороны никаких нарушений не было.

Возможно освобождение от обязанности публичного удостоверения отказа в платеже, но не от предъявления к платежу. Удостоверением об отказе в этом случае целесообразно сделать нотариально заверенный акт о предъявлении к платежу. От протеста отличается мало, но предъявление производится держателем и пошлина не уплачивается.

Логично предположить что и далее регрессные требования будут передаваться лишь по цепочке “беспротестных” индоссантов, так как все иные остальные согласия на “беспротестное” удовлетворение не давали.

Необходимо отметить, что предъявление иска возможно лишь к индоссантам, предшествующим первому из индоссаментов держателя, так как его требование из более позднего индоссамента будет погашено встречными требованиями “промежуточных” индоссантов к нему как к более раннему индоссанту. Так как регрессные требования из векселя появляются лишь после оплаты векселя в порядке регресса, речь идёт не о встречном зачёте, а о явной нецелесообразности применения иного порядка являющимся злоупотреблением правом.

Вообще говоря, терминология Положения не совпадает с российской юридической. Если о том, может ли самостоятельная ответственность обязанных по векселю быть в то же время солидарной, можно поспорить, насчёт того чтобы назвать регрессным требованием требование к последнему индоссанту спорить нельзя, так как ГК РФ в ст. 325 регрессными требованиями называет требования солидарных должников, исполнивших обязательство, к другим солидарным должникам. Положение же регрессом называет обратное движение векселя.

Статья из - за некорректной формулировки вызвала много споров. Речь идёт о 3 процентах. В Законе такой оговорки нет, но СССР на основании своей глобальной оговорки и ст. 14 приложения № 2 к Конвенции сделал соответствующее дополнение к статье.

Встречается толкование, считающее эту санкцию пеней в понимании действующего законодательства. Аргументация: если признавать это 3 % годовых, то пропадает смысл выделения 6 %, проще было бы установить 9 %. С этим трудно согласиться. В таком варианте пропадает смысл этих 6 %. Кроме того, вексельное законодательство СССР того периода знало 3 % годовых как законную неустойку.

Насчёт 9 % - на вышеуказанные 3 % имеет право лишь векселедержатель, обязанные по векселю лица начисляют на выплаченные ими суммы лишь 6 %.

Мнение о возможности установления дополнительной ответственности за неплатёж по векселю в рамках общегражданских соглашений, по - видимому, не совсем верно. Случаи и размеры ответственности предусмотрены в Законе. В соответствии со ст. 168 ГК РФ (недействительность сделок, противоречащих закону) такие соглашения, меняющие размеры ответственности по сравнению с установленными в Законе должны считаться ничтожными. В противном случае теряется сам смысл вексельной строгости.

Аналогичной точки зрения придерживается Высший Арбитражный Суд. В постановлении № 718/96 от 8 октября 1996 г. по делу № К1-8432/95 (“Согаз” против Мытищинского коммерческого банка) суд указал, что: “Взаимоотношения между векселедателем и векселедержателем регулируются вексельным законодательством и нормы общегражданского законодательства к ним применению не подлежат.” То есть никто не ограничен в установлении разумной неустойки или процентов в обязательстве, но это не должно быть поставлено в зависимость от платежа по векселю. На практике это не представляет затруднений, так как выдача векселя (как правило должником) не погашает первоначального обязательства, аналогично чеку. Просто стороны имеют взаимные права требования: векселедатель, передавший вексель (вещь, ценность) - на встречное удовлетворение ; векселедержатель - право требования из первоначального обязательства и право требования из векселя.

Эти права требования взаимно не гасятся, но в сумме сохраняется задолженность должника перед кредитором. При платеже по векселю право требования кредитора из векселя погашается и взаимно гасятся право на встречное удовлетворение должника (векселедателя) и право требования из первоначального обязательства кредитора. Таким образом, до момента исполнения по векселю продолжают действовать санкции за ненадлежащее исполнение первоначального обязательства, включая проценты по 395 статье ГК РФ. Это не относится к случаям, когда стороны оговорили, что выдача векселя погашает первоначальное обязательство.

По существу речь идёт о специализированных финансовых учреждениях. Обязанные по векселю лица чтобы обезопасить себя от необходимости ожидать предъявления регрессного иска могут заранее “предложить “векселедержателю исполнение на случай отказа в акцепте или платеже по векселю путём заключения соответствующего соглашения с банком в месте платежа. Это также даёт возможность избежать ненужной траты времени. Посредником может выступить также лицо, не имеющее предварительной договорённости с обязанным лицом.

Так как право на регресс возникает уже с момента протеста в неакцепте, то возможна ситуация когда к авалисту или индоссанту (векселедателю) иск может быть предъявлен до срока платежа. С одной стороны, досрочный платёж даёт неосновательное преимущество держателю опротестованного векселя, с другой - делает неопределённым для обязанных лиц предполагаемый момент предъявления требований.

Для таких случаем законодатель предусмотрел институт акцепта в порядке посредничества. Действительно, интересы добросовестного держателя векселя не ущемляются, так как вместо отказавшего должника по векселю он получает другого должника, а обязанные лица освобождают себя от обязанности платить досрочно.

Необходимость предъявления к платежу обусловлена самим смыслом платежа в порядке посредничества, так как держателю было предложено исполнение в месте платежа. В случае непринятия исполнения, что, собственно и значит непредъявление к платежу, логично лишить держателя векселя права повторного предъявления требований к обязанным лицам, предложившим исполнение через посредников.

Аналогичное положение. Если посредник одновременно представляет несколько лиц, то было бы странно обязывать лиц, предложение которых о принятии на себя обязательства было отклонено, но в данном случае уже по вине посредника.

Иногда в практике встречаются векселя с количеством индоссаментов свыше 30. Большой временной срок обращения, сопряжённый в возможной недобросовестностью обязанных лиц повышает возможность физического повреждения документа, что сделает невозможным осуществление права из векселя. Кроме того, в случае “двоения “и “троения” векселя увеличивается его оборотоспособность и возможности держателя (проведение операций в различных местах - авалирование в одном и продажа в другом) .

В случае же недобросовестности держателя, передавшего экземпляры различным лицам, обязанным по ним в конечном счёте останется он, так как при предъявлении плательщику, уже оплатившему (акцептовавшему) один экземпляр, можно будет установить, где цепочки индоссантов “расходятся “. Вообще, в английском тексте речь идёт о частях векселя (“parts” ) .

Естественно, при покупке экземпляра векселя (обязательный реквизит - пометка порядкового номера) необходимо требовать у отчуждателя проставления индоссамента и не проставлять бланковых индоссаментов при его продаже.

Речь идёт не об обычной почтовой пересылке, а о поручении определённому лицу предъявить вексель к акцепту. Имя поверенного должно быть указано на других экземплярах, и лицо, купившее другие экземпляры, может требовать акцептованный экземпляр у поверенного. Естественно что обычный протест дополняется протестом к поверенному, так как основанием отказа акцептанта может быть ссылка на то что он уже акцептовал один экземпляр. В противном случае недобросовестный держатель может получить удовлетворение у акцептанта и других обязанных лиц одновременно.

Фактически копия векселя представляет собой производную ценную бумагу. Что-то вроде варранта. Требовать исполнения по ней в отношении лиц, обязавшихся по векселю, невозможно, так как в случае отказа в выдаче векселя лицом, указанным в копии как держатель оригинала, держатель может обратить требование лишь против лиц, индоссировавших и авалировавших копию (“... right of recourse against the persons who have endorsed the copy or guaranteed it by aval ... “) . Продажа нескольких копий одного векселя будет иметь аналогичные продаже нескольких экземпляров последствия.

Перевод в Положении некорректен, так как держатель копии не является векселедержателем и никаких прав из векселя иметь не может. В противном случае нарушается основополагающее свойство ценной бумаги - невозможность получения исполнения без предъявления бумаги.

Текст векселя может быть изменён векселедателем в любое время (в части суммы, срока платежа и т.д., разумеется, с согласия держателя) , но эти изменения свяжут только тех, кто обяжется по векселю после этих изменений. Следовательно, при внесении изменений желательно датирование.

Это может быть целесообразным при досрочном платеже по векселю (проценты будут отнесены на себестоимость) .

Срок вексельной давности в отношениях с акцептантом или векселедателем простого векселя должен исчисляться со дня предъявления (по предъявлении) либо с определённого срока от дня предъявления.

Можно началом отсчёта трёхлетнего срока считать последний день срока для предъявления к платежу. Но, во - первых, такая позиция ставит лицо, упустившее протест в более выгодное положение нежели лицо, добросовестно протест совершившее. Во - вторых, непонятно каким образом будет исчисляться этот срок для векселей сроком “от предъявления “.

Кроме того, законодатель допускает внесение вексельной суммы в депозит нотариуса (ст. 43 Положения) только по векселям с конкретной датой платежа. Скорее следует признавать потерю держателем прав в случае упущения срока. Хотя более разумным было бы связывание сроков вексельной давности со сроком составления векселя.

Запрет на грационные дни делает невозможным, как уже указывалось, своевременный платёж при безналичной форме расчётов по векселям со сроком платежа на определённый день или “по предъявлении “.

Структура Положения не соответствует сложившейся в России практике вексельного обращения. Практически безраздельно господствующим в силу ряда причин является именно простой вексель. Законодатель же рассматривает его как иррегулярный, упрощённый вариант переводного векселя. При принятии отечественного вексельного закона целесообразно будет пересмотреть структуру закона. В принципе, ничто не запрещает, не искажая норм Единообразного закона, изложить их в соответствии со сложившейся российской законодательной практикой (Устав о векселях 1902 года, Положения о векселях 1922,1928 годов) , рассматривая как основной именно простой вексель, хотя это не принципиально.

Цивилизованное вексельное обращение в нашей стране находится на этапе своего становления. В связи с этим особенно важно в настоящее время строгое соблюдение международных правовых актов как участниками вексельного обращения, так и органами, издающими правовые акты в рамках национального законодательства. При рассмотрении спорных вопросов они не затрагивались как не всегда соответствующие нормам Единообразного закона.

При принятии российского вексельного закона законодателю необходимо будет более точно соотносить принимаемый акт с ратифицированным Единообразным законом и внести необходимые в соответствии с изменившимися условиями положения.

1. Чумаченко А. Нужен национальный мундир для международной нормы // Экономика и жизнь, 1996, № 49

2. Нормативные акты, если не оговорено иное приводятся по базе “Консультант-Плюс”

3. Английский текст закона приводится по изданию International Trade Law. West Publishing Co., USA, 1993

4. Белов В. А. Вексельное законодательство России. М., 1996

5. Шершеневич Г. Ф. Учебник торгового права. М., 1994

6. Германское право, часть 1, М., 1996

7. Рыжков О. Необходимо ли совершать протест векселя.// Рынок ценных бумаг, 1996, №12

8. Вавин Н., Научно-практический комментарий Положения о векселях 1922 года, М., 1923

9. Единообразный торговый кодекс США, М., 1996

10. Вишневский А. А., Вексельное право, М., 1996